Сегодня молодежь во всех странах представляет треть населения. Условно, она самая пассионарная часть, но на деле вся ее активность реализуется нерационально для государств и обществ, потому что в редких странах существуют эффективные механизмы ее участия в процессе принятия решений. Согласно исследованию Фонда им. Фридриха Эберта «Молодежь Центральной Азии. Кыргызстан», более 30 процентов молодежи Кыргызстана считают, что никаким образом не влияют на работу государственных структур. При этом, 70 процентов респондентов отметили, что обязательно участвовали бы лично в развитии страны.
Молодежная информационная служба Казахстана поговорила с Назгуль Жолдошевой, директором Фонда поддержки демократии. Она рассказала, почему в ее стране молодежи сложно попасть в парламент; чем занимаются молодежные крылья партий, и, почему выборы в Кыргызстане недешевая вещь.
Евгений Хабаров, Павлодар
– Что такое Молодежный парламент?
– Молодежный парламент – это площадка, которая помогает молодежи участвовать в процессе принятия решений. Проект был запущен Общественным фондом поддержки демократии, в 2011 году при поддержке Жогорку Кенеш (однопалатный парламент Кыргызстана, законодательный орган государства, прим. ред.), лидеров фракций, депутатов, НПО, посольства США и USAID. В Молодежном парламенте мы обсуждаем вопросы, которые стоят на повестке дня в настоящем парламенте, и даем свою позицию и точку зрения в решении данного вопроса. В проекте участвуют представители разных регионов, они проводят различные круглые столы, встречи с молодёжью, чтобы их позиции, мнения были услышаны в стенах парламента.
– Какую работу проводите сейчас?
– На данный момент, мы сделали 4 созыва, в 2011, 2013, 2016, 2017 годах. Сейчас проект приостановлен, потому что мы считаем, что необходима его доработка. Он уже изживает определённые моменты. Нам необходимы какие-то новшества. Изначально, в этом проекте мы хотели показать модель самого парламента, соответствующий нашим законам и регламентам. Это значит, что мы дублировали действия: такой же регламент, такие же фракции, комитеты. Мы понимаем, что необходимо его чуть-чуть менять, потому что запросы общества уже другие. Сейчас мы разрабатываем концепцию на 2019 год и контент проекта. Обсуждаем внедрение молодёжного правительства, потому что мы изучаем только законодательные ветви власти, но хотим больше сотрудничать и с исполнительными ветвями власти.
– В Молодежном парламенте может участвовать каждый желающий молодой человек или вы точечно приглашаете участников?
– У нас идёт набор, во-первых, на конкурсной основе. Они заполняют заявку, после проходят интервью. По итогам проходят уже в Молодежный парламент. То есть – это открытый конкурс. В начале проекта, у нас в комиссиях всегда были депутаты, представители организаций, которые нас поддерживают. В этом году, у нас уже проект устойчивый стал. Он не поддерживается какими-либо донорами, его финансируют теперь наши бывшие участники, вкладывают свои средства, как в будущее поколение.
– По принципу членских взносов?
– Да, это по желанию. У нас есть совет директоров, совет правления Молодёжного парламента. Это – бывшие участники, которые уже большие люди: кто-то работает в правительстве, кто-то в парламенте, в различных бизнес-сферах находятся. Помимо этого, участники оплачиваю взнос на участие в проекте. Проект, получается, самофинансируемый. Также у нас есть партнёрские организации. Эти партнёры помогают организовывать тренинги, всякие встречи.
– Чему именно вы обучаете молодежь?
– В рамках проекта у нас есть тренинги по парламентаризму и демократии. Они узнают, как пишутся законы, какие этапы проходят законопроекты. Помимо этого, тренинги ведутся по критическому мышлению. Мы развиваем различные навыки, чтобы участник, мог реализовать себя как лидер среди молодёжи. Помимо этого, мы обучаем технологиям, как работать с властью; как мы можем взаимодействовать с гражданским обществом.
– А сколько лет самому молодому депутату, у вас в Кыргызстане, который уже занимает должность в парламенте?
– К сожалению, этот вопрос очень остро стоит, потому что, у нас есть депутаты айыл кенеша и городских кенешей (представительный орган местного самоуправления в селе и городе, прим. ред.), но в самом парламенте на данный момент нет. По нашим законам, в парламенте, 15% должны быть представлены от молодёжи, женщин, людей с инвалидностью и так далее. Однако, такие только изначально подаются в ЦИК, в таком красивом формате, и после выборов эти списки меняются. К сожалению, на данный момент это решается партией и лидерами партий, поэтому во власть попасть молодёжи это очень сложно. Тем не менее, мы полагаем, что в 2019 году определённая группа людей, скорее всего из Молодёжного парламента будут стараться пройти в парламент, потому что у нас почти в каждом регионе есть свои депутаты айыл кенеш и городских кенешей.
– Можно ли сказать, что вышестоящие люди не считают нужным принимать молодёжь в свои круги?
– Не могу, так сказать. Все же какая-то молодежь представлена в парламенте. У нас активно работают молодёжные крылья политических партий. Я могу отметить яркие политические партии, которые вкладывают в свою молодёжь, определённые работы ведутся, либо финансовые ресурсы решают. Выборы в Кыргызстане – это не дешёвая вещь.
– Молодёжные крылья и партии, какие они у вас есть и как молодёжь из них принимает участие в дальнейшем принятии решений?
– Хочу сказать, что более-менее активно работает «Республика» (политическая партия в Кыргызстане, прим. ред.), молодёжное крыло «Атамекен» (социал-демократическая политическая партия в Кыргызстане, прим. ред.). Есть и другие политические партии, которые активно работают с молодёжью. Однако проблема в том, что работа ведётся преимущественно перед выборами. Каждый год перед выборами ведётся много ток-шоу, дебаты устраивают. Перед выборами начинается вот эта тема муссироваться, что молодёжь является инструментом власти. Политические партии должны вести системную работу для выращивания своих кадров будущих. Практика показывает, что их мало.
– Перед выборами работают, чтобы показать свою якобы активность, или же это направление вышестоящих лиц, что молодёжь начинается активизироваться?
– Да, первая причина, чтобы себя проявить, потому что выборы. Там тоже большая конкуренция внутри партии. Опять же продвигают молодёжные крылья, своя борьба внутри. Потом, перед выборами, начинается эта тема муссироваться, молодёжь является инструментом. Кто-то говорит – да, кто-то – нет. Но необходимо сказать, что молодёжь является и движущей силой. Все выборы происходят за счёт активности молодёжи. До 2005, 2010 года, у нас вообще не было интереса у молодёжи. От власти, страны не было интереса к молодёжи. Вот эти две революции показали, особенно последняя, в 2010. В 2005 начали маленькой динамикой, в 2009 приняли закон о молодёжи, и сдвиг пошёл с 2010 года: начали создаваться политические партии, и молодёжки. Страна начала понимать, что молодёжь является движущей силой и на выборах, и на революции. И всякие такие проекты начали с 2010 года активно появляться. Тогда было создано Министерство по делам молодёжи, потом преобразовано в Агентство по делам молодёжи.
– Насколько нам известно, после революции в 2010 году, государство начало привлекать к участию в парламенте молодёжь. После этого, когда они набрали какое-то количество молодёжи, чтобы показать людям, что всё-таки есть молодёжь в правительстве, рост молодёжи в правительстве начал снижаться. Как вы думаете, почему так произошло? Молодёжь не выдержала такой нагрузки в государственном управлении?
– Мы должны вернуться к истокам, в 2010, к вопросу, почему создали Министерство по делам молодёжи. Причина в том, что активное участие в революции принимала молодёжь. Молодёжь начала требовать, какую-то квоту, условия для молодёжи. Появилась определённая группа лидеров, которые считали, что они тоже имеют право на участие в процессе принятия решений. После появилась динамика: необходимо было назначать этих лиц, потому что у нас очень много лиц с регионов, мы же понимаем, что центр практически не двигает. У нас активные действия происходят в регионах, именно там очень много лидеров. Сейчас тенденция идёт на спад. Это возможно из-за того, что необходимо, я всегда говорю, что говорить о вот таких реформах в стране, конституционных. Необходимо создавать рабочие условия, необходимо создавать возможности для молодёжи. Сейчас идёт сильная утечка мозгов. Кадры из страны уезжают. У нас работы для молодежи нет.
– Их ничего не держит?
– Прогрессивная часть молодёжи не хочет на такую зарплату. Лично мой опыт, кто английский знает, у кого несколько языков, учатся в самых лучших университетах. Они не хотят заниматься госслужбой. Во-первых, зарплата маленькая и очень трудно пробиться. Нужен определенный срок, чтобы отработать на одной должности. У нас ведь есть закон, 4 года младший специалист и т.д. Этапы есть. Чтобы подниматься выше, необходимо опыт отрабатывать. Определённая группа людей уезжает, оставляют страну. Учатся на магистратуре и так далее. Во-вторых, это отсутствие интереса. Качество образования падает. Необходимо улучшать качество образования.
– Стоит отметить, что у вас не такое дорогое образование, по сравнению с соседними странами, с тем же Казахстаном и Россией, по ценам, в два раза стоимость ниже.
– У нас все могут получить образование, но вопрос в качества образования. Мы работаем в основном с региональной молодёжью, я не могу сказать, что уровень ужасный, но по крайней мере необходимо улучшать качество образования. И интерес, почему интереса нет, мне кажется, потому что определённая часть молодёжи разочаровывается.
– Куда идут участники Молодежного парламента после проекта?
– Уже были руководитель пресс-службы премьер министра, в такой должности. Участники Молодёжного парламента на данный момент работают в Радио Азаттык, в Генеральной прокуратуре, в следственном отделе. Один работает начальником отдела по инвестициям в Министерстве экономики. Некоторые преподают в университетах, другие занимаются бизнесом.
– Как вы оцениваете эффективность проекта Молодёжный парламент?
– Во-первых, я хочу сказать, что для меня это не работа, это как моё детище. Это для меня больше, чем проект. Я всю свою силу и энергию вложила в этот проект. Для меня никогда материальная часть не была интересна, больше интересно, когда ты видишь результат своей деятельности. Мы считаем, что необходимо улучшать проект, потому что у него есть спрос. В данный момент мне пишут, когда будет проект Молодёжный парламент. Все участники друг друга знают, у нас есть своя некая сеть участников. Да, в стране необходим этот проект, считаю, что сейчас, через 8 лет необходимо улучшить, и уже в новом формате реализовывать заново.
– С какого возраста у вас молодёжь может выдвигать свою кандидатуру в президенты?
– Закон гласит, что в парламент от 21 года. У нас молодёжь считается от 18 до 28 лет. А в президенты, после 35 лет. У нас и в Молодёжный парламент отбираются от 18 до 28 лет. Молодёжь требует, чтобы возраст увеличили до 33, потому что взрослые тоже хотят принять участие. И нам очень сложно, потому что в 18 лет не может работать с человеком с опытом, которому 33 года. И мы сейчас думаем новый молодёжный парламент сделать из взрослых, тех бывших участников, которые руководили организаций, у которых большой опыт, и они реально что-то могут сделать в интересах страны. Мы сейчас не знаем, как поступить, именно, молодёжь в этой категории, их желающих много. Мы ещё видим ту часть лидеров, которым уже за 30, и тоже хотят принимать участие в проекте. И мы не можем их вместе, потому что им просто неинтересно. За 28-30- летние люди, у них уже большой жизненный опыт, поработали в Мэрии и в госуправлении уже находятся. В этом году, у нас очень много вопросов по реализации нового молодёжного парламента, мы понимаем, что в 2020 году новые парламентские выборы. И нам необходим проект, чтобы мы подготовили кадров на 2020 год. Из-за этого, мы сейчас думаем, на какую часть делать больше фокуса, потому что, однозначно, 21-22- летние на выборы не идут. Наверное, взрослая часть молодёжи больше хочет идти на выборы, у них больше амбиций.
– Вы говорите, что у вас на уровне закона, можно выдвигать с 21 года в кандидаты в парламент, но на практике этого мало наблюдается?
– Да. У нас сейчас самые молодые в парламенте сидят это Мамашева и Джамангулов, им по 28 лет, самые молодые парламентарии. Потом Акаев, которому 32 года.
– Можете поделиться информацией о создании партии. Кто из молодёжи в 21 год решил создать свою партию?
– Многие. Я помню, члены Молодёжного парламента пытались создать свои партии, различные молодёжные партии, к сожалению, это вопрос же опирается на лидера. Во-вторых, на финансовые ресурсы.
– Касаемо молодёжной партии в стране, ограничивает ли власть молодёжь на создание партии или всё же есть свобода?
– У нас нет ограничений. Сейчас очень много партий, зарегистрированных в Кыргызстане, но многие из них не работают. У нас свободно в плане регистрации и деятельности.
– С какого возраста молодёжь может голосовать на выборах и какая активность у молодежи?
– Я вам уже говорила, в прошлом году, перед президентскими выборами, была национальная кампания «Молодой избиратель», цель этого проекта, активизировать участие молодёжи в процессе принятие решений. Во-вторых, это было давление со стороны административной, т.е. использование административных ресурсов.
– Давление всё-таки было?
– Цель была, чтобы молодёжь голосовала сама, без всякого давления.
– Давление было, но целью было убрать давление?
– Когда проводилась конституционная реформа, референдум, в январе 2017 году, в начале. Вот тогда было очень активное давление, т.е. использование административного ресурса. На президентских выборах, мы этого особо сильно не наблюдали. Не можем сказать, что заводили всю группу и заставлять голосовать. Во время референдума, были такие действия, особенно ярко наблюдались в регионах.
– Мы слышали, что в университете уже нынешнего президента, во время занятий, их сняли с пар и в актовом зале всех собрали и собирали именно подписи за президента, взамен выплачивая 1000 сом каждому человеку.
– В этих выборах это было, но уже меньше, чем на референдуме. Больше было по желанию: либо кто хочет его продать, кто не хочет, может не продавать. Но мы тенденцию меньше наблюдаем. Необходимо просвещать молодёжь, что их голос очень важен, должны голосовать свободно, без использования административных ресурсов и давления на молодёжь.
– Ну и напоследок, чтобы вы могли от себя пожелать молодёжи Кыргызстана?
– Всегда и везде говорю, что именно образование. Это главное, это важно для страны. Например, Сингапур тоже самое, что у этой страны один маленький остров, у которого нет ресурсов, но есть человеческий ресурс, это очень большой ресурс страны. Также, как и нас, у нас нет ресурсов. Я всегда их направляю, чтобы они учились и получали образование. Качество образования необходимо улучшать в этой стране. Для молодёжи я пожелаю, чтобы учили языки, были конкурентоспособными на этом рынке. Без конкуренции не рождается развитие. Необходимо развивать, и необходимо улучшать нынешнюю тенденцию и интерес к участию в принятии решений. От их гражданской позиции и зависит развитие страны.
