Мы продолжаем публиковать серию интервью с молодыми людьми из разных стран. В сегодняшнем материале — герои из Италии и Беларуси.
Анна Вильгельми, Германия
Франческо, 25, магистрант из Италии, учится в Германии по программе Erasmus+:
«Мы говорим, что революция начинается тогда, когда у вас в тарелке больше нет еды»
— С выборами у нас ситуация двоякая: конечно, есть и те, кто ходит голосовать, но больше тех, кто считает их тратой времени. Побеждает не тот, кто лучше, а тот, кто знает, как это делается. Когда выбирали Берлускони, у всего побережья объявили хороший прогноз погоды — задумка была, что молодежь пойдет на пляж, а не в избирательный участок. Некоторые кандидаты проплачивали голоса — до 80 евро за твою «галочку». Если тебе действительно все равно, конечно, ты пойдешь голосовать за того, кто тебе заплатил.
У нас в Болонье молодежь очень активная. Марши, демонстрации, темы разные — права человека, иммигранты, последняя тема — no one is illegal (беженцы — прим.). Но в других городах, особенно на юге, это все не так сильно развито. У нас есть закон о культурных центрах — это автономные организации, работающие на волонтерской основе — там можно поделиться идеями, что-то рассказать, они же занимаются организациями маршей и конференций, некоторые предоставляют временный приют для иммигрантов, это все очень большое движение. Но сейчас некоторые политики пытаются добиться их закрытия – два старейших уже закрыли в этом году. Лично я считаю это неправильным — всегда хорошо иметь свободное, аполитичное место для дискуссий. Не всем это нравится. Организаторы всегда волнуются, что сейчас придет полиция и заберет всех. Когда в Италии проходила встреча «Большой Восьмерки», на подобных демонстрациях крутили всех. Хотя я бы не сказал, что на эти сборы ходят все подряд — у нас говорят, что революция начинается тогда, когда у вас в тарелке больше нет еды. А значит, пока тебе есть, что поставить на стол, остальное тебя мало волнует.
Волонтерство у нас развито, это верно. Возможно, это все из-за церкви — хотя многие говорят, что не верят в бога, они могут ходить в церковь по традиции. Италия вообще построена на традициях. Конечно, мы отличаемся от родителей — но скорее из-за окружения. Мы не более, чем они, открыты новому. Просто мир изменился. Я могу путешествовать, у нас сейчас больше возможностей — у них в свое время всего этого не было. Когда ты молод, проще принимать изменения. В их возрасте уже есть устоявшаяся точка зрения, вот и все.
Мария, 22, Беларусь, в Германии изучает экономику по программе двойного диплома:
«Когда ты учишься в университете, тебя буквально заставляют ходить на выборы, так что вопрос о том, ходит ли молодежь голосовать, в корне неверный»
— Вопреки тому, что многие думают о Беларуси, выборы у нас все же бывают, раз в пять лет. В 2010 году среди кандидатов было много оппозиции, и, когда объявили результаты, люди вышли на демонстрации, так как посчитали их нелегитимными. Многие тогда оказались за решеткой. Потом чтобы выразить протест, но не быть пойманными, люди стали собираться на молчаливые акции протеста — каждую среду выходили на площадь и хлопали, молча. Власть не могла ничего сделать, потому что никакой закон они не нарушали. Но в итоге приняли закон о том, что нельзя собираться толпой.
Когда ты учишься в университете, тебя буквально заставляют ходить на выборы, так что вопрос о том, ходит ли молодежь голосовать, в корне неверный. Есть еще досрочные выборы, чтобы заранее поставить галочку. Но против Лукашенко сейчас очень многие. Даже пенсионеры, которые всегда его поддерживали, сейчас ополчились против него. В последнее время в «верхах» принимают много непопулярных решений — как, например, налог на тунеядство. Или вот сыну Лукашенко не хотелось ходить в школу к 8 утра — и школы перенесли занятия на 9 часов. А рабочие часы никто менять не собирается. И если вот все работают с 8, а детям в школу на час позже — куда их деть на этот час?
Для молодежи есть организация – «Белорусский республиканский союз молодежи», по-белорусски сокращение веселое — «БДСМ», на деле — а-ля комсомол. Вот они занимаются всякими проправительственными мероприятиями, волонтерством, старикам помогают. Само волонтерство не очень развито — разве что при спортивных мероприятиях, когда помощники нужны. К организациям можно еще добавить профсоюзы при университетах, которые защищают права студентов.
Насчет коррупции или связей мне сейчас сложно сказать — я долго не работала в Минске. В частных компаниях, где сидят люди «с мозгами», которые заинтересованы в том, что ты из себя представляешь, обычно смотрят на профессионализм. В университетах — когда как. В моем университете взяток не берут, но я слышала про другой, где так принято. В больницах, например, лучше заплатить — тогда и относятся лучше.
Разница поколений, конечно, ощутима. Если судить по себе — мне легче подстраиваться под изменяющиеся условия жизни, может, это как раз связано с учебой по обмену, мобильностью. Отличия легче всего увидеть по институту семьи молодежь хочет карьеру, никто не торопится с браком и детьми. Плюс ко всему мы не боимся меняться и менять что-то в жизни. Если молодежь не может найти себя в Беларуси, она пытается уехать. У старшего поколения нет Интернета, чтобы критически мыслить и принимать во внимание разные точки зрения – если они прочитают или увидят по телевизору новость, преподнесенную определенным образом, это становится истиной в их глазах.
