Незадолго до внезапного исчезновения известного гражданского активиста Ануара Нурпеисова мы записали с ним интервью. Он рассуждает о политике, цензуре, молодежи, образовании и о том, почему нужно уехать, чтобы вернуться.
Напомним, общественный деятель, известный резкими высказываниями, внезапно пропал из социальных сетей почти сразу после появления в сети организованного им флешмоба с хэштегом #Менояндым («Я проснулся»). В серии видеопубликаций известные молодые люди рассказывают о том, что их волнует, и что должно измениться в Казахстане.
29 июня Нурпеисов вышел на связь после трехнедельного молчания. «Я здоров и невредим. Но все могло бы быть совсем иначе, если бы не два человека, которым я благодарен за помощь в тот вечер 5 июня. Я нахожусь в безопасном месте на территории Казахстана, о котором не знают даже мои родные. Поэтому все, кто проявляют «нездоровый интерес» о моем местонахождении, оставьте ваши попытки разузнать у них, где я», – написал он.
Подробности произошедшего 5 июня Ануар Нурпеисов обещает рассказать в следующих постах.
Алуа Ишеева, Осман Турчекенов
– Почему вы заинтересовались политикой?
– Меня интересует политика не только по причине того, что это часть нашей жизни: меня, моих близких, друзей, окружающих. Мы почему-то политику отделяем от нашей жизни, хотя как только мы просыпаемся, политика уже непосредственно входит в нее.
Объясню: этого света может и не быть, если государство не ведет эффективную политику по улучшению энергоресурсов страны. Если вы включаете плиту, то поднимается вопрос газификации. Вы выходите за порог своей квартиры, смотрите: чисто в вашем подъезде или нет. Вы выходите во двор, садитесь в общественный транспорт – это тоже политика, это тоже регулирует наше государство.
То есть, все, с чем мы соприкасаемся в жизни, это и есть политика. Я Америку не открываю, есть устойчивая фраза: «Если вы не занимаетесь политикой, политика займется вами». Она уже занимается, занимается с момента вашего рождения и выдачи свидетельства о рождении, вы уже являетесь частью большой игры больших людей. Невозможно этим не интересоваться, не заниматься, потому что мы все находимся в экономическом пространстве, взаимодействуя с различными структурами.
Очевидно, налоги подняли – все, проблема у бизнесменов. Инвестиционный климат плохой – нет иностранного капитала, поэтому политика – это очень важный момент, он непосредственно влияет на наш быт, на нашу корзину, на качество нашей жизни.
– То есть, все люди (в том числе молодежь) должны быть как-то увлечены политикой?
– Во-первых, политика – это не то, чтобы увлечение, повторюсь – это наша жизнь. Вот как можно сказать: «ты увлекаешься дыханием?», «ты увлекаешься чисткой зубов?», «ты увлекаешься походом в туалет?».
Невозможно быть изолированным от этого, нет ни одного человека, которой никак не чувствует влияние политики. Может, он живет где-то там в джунглях и в какой-нибудь саванне или в степи, в юрте, может тогда его не касается политика. Но я считаю, что, если мы хотим улучшать качество нашей жизни, – а улучшение проходит через инициативы и через контроль – политикой интересоваться и держать руку на пульсе очень важно.
Конечно, не обязательно читать абсолютно все, связанное с политикой и много разглагольствовать. Я считаю, что везде должна быть своя мера. Однако необходимо быть в курсе, например, кто является акимом твоего района; быть в курсе, куда можно обратиться с вопросом/предложением к властям.
Я считаю, что то, что мы сейчас имеем, такую ситуацию в стране – это деполитизированность общества. Все говорят: «Ай, меня это не касается, моя хата с краю» – это, собственно говоря, мышление «Welcome to Nursultan».
– Хорошо, так как вы относитесь к нашей политике? Положительно, отрицательно, может нейтрально?
– В зависимости от ситуации. Конечно, когда я еду по качественному автобану, чувствую, что это резкое развитие экономики страны, то есть 5 лет назад не было дороги, а сейчас она есть. Конечно, круто, это меня радует. Спасибо государству, что сделали, хоть с опозданием на 20 лет, но сделали, спасибо. У нас есть положительные моменты. Нельзя однобоко говорить: «Вот вы плохие». Нет, это неконструктивное поведение, но также и нельзя быть слепым, слепо веря, что мы живем в прекрасной стране. Нет, если человек не увидит в себе минусы, он никогда не пойдет вверх. Осознание ошибок есть ключ к успеху. Ключ к тому, чтобы найти правильное направление, иначе систематическое совершение ошибок входит в привычку, а дальше превращается в порок.
– Ясно. Президент объявил этот год «Годом молодежи». Правительство дало нам много обещаний, как вы считаете, они будут выполнены или «Год» – всего лишь очередной многомиллионный проект?
– Я уже, так скажем, давно не углубляюсь в эти красивые тексты. Они все красиво написаны: программы «Казахстан-2050», «Мәңгілік Ел», «Рухани жангыру», та же самая программа «Года молодежи».
Все цивилизованные страны, даже компании перестали писать подобные стратегии. Просто «Just do it». Что говорить, ребят, чего строить?
Есть прекрасная книга – «From good to great». Там четко описано, что большие корпорации отошли от этого. Это все совок, то есть наследие Советского союза. «Давайте все распланируем». В этой жизни нельзя ничего распланировать, ты можешь только захотеть и двигаться в этом направлении, получая удовольствие от движения. А у нас что? «Давайте поставим цель: в 50-ку зайдем, в 30-ку зайдем, топ-1», но мы идем к результату, не получая удовольствие от самого процесса. Чем чреваты такие вещи?
Государство — это тоже люди. Люди, которым свойственно совершать ошибки. Они не планируют, что в Астане начнется ураган, не рассчитывают потенциальную опасность внешних факторов. Ну никто не может это запланировать или предугадать.
Мы слишком много планируем, обещаем себе и другим. Как часто видим в окружении наших друзей: «Все, со следующей недели спорт», «Давайте поспорим через месяц – минус килограмм» и так далее. Чувак, ты просто сделай это! Не надо объявлять об этом, не надо объявлять даже «Год здоровья». Я говорил: «Все, в этом году «Год здоровья, семьи», потому что меня этому научили по телевизору, наша власть.
Почему мы должны год вспоминать учителей, а в какой-то год их забывать? Это все должно идти вместе, не нужно ни на чем акцентировать внимание. Мы объявили «Год молодежи», и теперь мы должны забыть о тех, кто старше 29 лет. Так получается? Этот год молодежи забывает о пенсионерах: пенсионер приходит и говорит: «У меня проблема», а ему говорят: «Извините, сегодня не ваш год», да?
Понимаем, что сейчас у молодежи такое чемоданное настроение, это всем известно. Настроение у всех – свалить, хотя бы на какое-то время, тенденция давно пошла и статистика прошлогодняя (до событий с Денисом Тен) говорит, что 30% готовы уехать из Казахстана, и это именно молодежь.
Молодежь – «это завтра» Казахстана. Кто задумывается об отъезде? Активная молодежь, те, кто имеет какой-то социальный капитал, капитал интеллектуальный, материальный, чтобы взять и уехать. Поэтому, это акция сделана для того, чтобы успокоить молодежь, сказать, что «Государство за вами наблюдает, государство хочет слушать ваши проблемы, ребята, не все так плохо». Я всегда смотрю на государство, как на семью. Вот есть папа, мама, есть дети, есть дети, которые не слушаются родителей, есть дети, которые, наоборот, показывают пример братикам и сестренкам, есть те, кто покуривают за углом сигареты, попивают что-то.
Вот такое разнородное государство в виде разнородной семьи. Так вот, когда у ребенка проблема в школе, ему физически нужна обувь, ботинки, чтобы элементарно дойти до школы, он обращается к папе и говорит: «Папа, мне нужна обувь». Отец говорит: «Подожди, деньги не для тебя, нужно сейчас той провести». Приходит мама: «Слушай, у нас на кухне канализацию прорвало, давай сделаем что-нибудь». Ей отвечает: «Подожди, у нас той, все конфликтующие страны мира хотим объединить». Потом приходит дочь и говорит: «Папа, я хочу замуж», папа говорит: «Блин, у нас все священники мира должны приехать сюда, давай сделаем потом».
Папа наш условный в виде государства не слышит, что ему говорят снизу и более того, пересекает: «Все, молчать! Всем молчать!». И что делают дети? «Так, папа меня не слышит». Он перестает ему что-либо говорить и думает: «А не поменять ли ему папу?».
Поэтому, я думаю, государство не должно задумываться о проблемах молодежи только тогда, когда молодежь начинает ярко выражать свою позицию. Государство должно предугадывать это, нужно просто делать. Сейчас оно пытается загладить какие-то косяки – это борьба с последствиями.
Теперь к вопросу выполнения. Если бы не было объявленного «Года молодежи», мы бы даже не говорили обо всех этих обещаниях. То есть было бы так: себе пообещали открыть какой-то центр, улучшить условия, но не разглашали ничего. Ведь люди теперь будут сидеть и постоянно спрашивать: «А когда Абу Даби плаза построится? 17 год прошел, а до сих пор ничего». Лучше, конечно, без обещаний и объявлений.
– Вот вы упомянули, что самая активная часть молодежи хочет уехать. Но вопрос: хорошо ли, что они уедут? Если золотое поколение уедет, кто останется?
– В 2015 году, когда я еще работал в «Астана Жастары», посетил одно студенческое мероприятие в Назарбаев университете. Там девочка подняла руку и спросила: «Ануар, у меня к вам вопрос. Мои родители хотят переехать в Америку и забрать меня с собой, но мне жалко покидать Казахстан, что вы мне посоветуете?».
Я тогда был по ту сторону баррикады, как раз-таки работал над повышением патриотизма у молодежи, я говорил, что есть перспективы. Не потому, что меня просили, я сам в это верил.
А сейчас, попутешествовав, поняв внутреннюю структуру, я увидел, как наши ребята развиваются в других странах, особенно в IT-сфере (я лично побывал в офисе Booking.com, увидел наших ребят, Алибека Дадпаева, который создает новые IT - решения для этой компании). В нашей стране они бы не получили такого опыта. Пусть они, в свои золотые годы, получают знания от выдающихся умов мира.
Я знаю: когда они заработают достаточно денег, опыта и когда здесь будут все условия, чтобы развивать эту страну, а не разбивать лбы о стенки и разочаровываться в этой системе, они вернутся.
– А как создать эту систему без активной молодежи? Мы понимаем, что правительство постарело, закостенело, в нем есть советское мышление, но, если уедут именно те люди, которые захотят делать что-то полезное, куда им возвращаться? По-вашему, это хороший вариант?
– Давайте копнем в историю. Когда Сингапур обрел независимость, Ли Куан Ю собрал лучшие умы со всего мира, чтобы они приехали и развивали эту страну. Когда Израиль получил свою землю, евреи со всего мира приехали со своим капиталом, разработками, и создали свое государство – и заметьте, что среди стран Среднего Востока это – самая развитая страна.
Примеров куча, когда люди, зная, что страна нуждается в них именно сейчас, приезжают. Сейчас страна в нас не нуждается. Я уеду, уедет кто-то еще, им выгоднее, чтобы неприятных элементов в стране не было. Они не хотят нас слушать, они хотят, чтобы мы их слушали и стояли с флажками в аэропортах.
Поэтому я уверен, что найдутся те люди, которые вернутся в страну и вернут статус-кво, потому что они об этом мечтали с детства. Абсолютно каждый мечтает с детства, чтобы мама, папа, родственники были счастливы, а счастье можно получить только здесь, когда все вокруг поймут, что мы встали на рельсы.
– Спасибо. А теперь к вопросу об информационной среде в Казахстане: все мы знаем, что в СНГ очень распространена практика цензуры. И как бы властью ни декларировалось, что в государстве есть свобода слова, инакомыслие, идущее вразрез с политическими установками, фактически не допускается. Среди населения ценность свободы слова часто стоит под сомнением. Что вы можете сказать о цензуре, нужна ли она?
– Я думаю, что вода камень точит. У людей еще сохранился страх 37 года, когда за любую шутку о партии, Сталине их забирали «нквдшники». Это передается из поколения в поколение, разговоры до сих проводятся на кухне ниже на полтона, а детям все навязывается. Я это чувствую даже среди ровесников, когда разговор переходит на такое русло: «А ты слышал там…», «Ну это же...». А что ты шепотом говоришь? Государственную тайну рассказываешь? Мы обсуждаем, что произошло когда-то с кем-то и это нормально, но парадигма, что мы нанимаем эту власть, людям еще не понятна. Люди страдают большим невежеством, они готовы в ноги кланяться, потому что мышление и восприятие этого мира такие, что есть наверху один хан, а мы все вассалы. Да елки-палки, прочитайте Конституцию. Что такое законы? Это доверие. Что такое деньги? Это тоже доверие, доверие того, что эта бумажка чего-то стоит, поэтому я отдаю эту бумажку другому, а он отдает ее далее. Деньги, законы – все это доверие. Если нет доверия, то нет ни законов, ни национальной валюты. Если мы доверяем тому, кто исполняет нашу волю, тогда происходит взаимный обмен доверием. Сейчас же все наоборот. Опять же, я не открываю новые острова, но мы не доверяем правительству. Конечно, есть люди, которые доверяют правительству и будут верить всему, что они скажут. Это отсутствие критического мышления, это в школах нужно преподавать. Критическое мышление все ставит под сомнение.
Доверия нет и со стороны властей. Они боятся, что люди могут выйти на мирный законный митинг. Есть в этом мире люди, которые могут просто стоять и выражать свое мнение. Я всегда, когда езжу в другие страны, вижу это. Та же Южная Корея, там постоянно что-то происходит и у тебя диссонанс: «Как это люди вышли? А что, так можно?». Это не Наурыз, не парад, люди вышли и просят: «Обратите внимание, у нас такая ситуация». Как власть не понимает, что чем больше они сдерживают давление, тем быстрее рванет. Оно может рвануть так, что мало никому не покажется. Все это мы проходили: Грузия, Кыргызстан, Советский союз в конце концов, но есть точка невозврата. Пример Северной Кореи, Туркменистан. Где эти страны в мировом рейтинге? В самом низу..
– Вы упомянули о том, что есть люди, которые стопроцентно доверяют власти, готовы ей ноги целовать. Это все старое мышление, что кто-то властвует над нами. Можно ли это изменить?
– Конечно, можно. Человек – очень обучаемое существо. Человека можно обучить всему. Для этого прежде всего нужны масс-медиа. Зайдите на любой канал сейчас (я говорю о качестве, я не говорю о направлении). Никто из прогрессивной молодежи не смотрит телевизор. Кадровая проблема дошла до всех структур: телевидение слабое, соответственно никто его не смотрит, смотрят только те, кто живет в аулах, и то, вы удивитесь сейчас, какой рейтинг каналов в аулах.
– Возможно, смотрят Хабар?
– Ошибка. Туран ТВ – охота, рыбалка, путешествия. Уже даже в аулах не смотрят Хабар. Алма ТВ отключили в аулах и поднялся большой шум: «Верните Туран ТВ!». После этого вернули через республиканский канал. Народ уже не хочет слушать государственные каналы. Мы были бы похожи на наших родителей, если бы получали только их воспитание, но сегодня ребенок слушает папу и маму, потом уходит в свою комнату, смотрит YouTube, открывает e-mail, читает сайты и получает альтернативную точку зрения. Родители до какого-то момента являются нашими путеводителями, а дальше уже мы плывем сами и выбираем свой путь. Второе – образование. Дошкольное, школьное, и, конечно, университеты. Преподаватели должны осознавать, что от них зависит будущее. В институтах должно все измениться в лучшую сторону. Но для этого нужна пропаганда, должна поменяться парадигма взаимоотношений между народом и властью.
– А можете сказать, каково в Казахстане жить журналисту, общественному деятелю? Легка ли, сложна ли ваша работа?
– Я не вижу больших сложностей... пока. По крайней мере, пока. Если бы мне что-то не нравилось, я бы этого не делал. Я не вхожу умышленно в проблемы. В рамках определенных норм, я делаю все правильно. Если кто-то обижается, это его проблема, конечно. Я не нарушаю закон, поэтому позволяю себе свободу. В конце концов я человек. Кстати, замечу, вы знаете, как переводится слово «казах»?
– Свободный.
– Свободолюбивый человек. Государство запрещает нам об этом постить, конечно. Нам вообще не напоминают, что казах – это свободолюбивый человек. Поэтому я получал полное удовольствие от того, что я делаю. Неважно, как вы это называете: блогер, общественный деятель, режиссер. Я получаю удовольствие. Мне приятно давать вам сегодня интервью, завтра мне будет приятно обсуждать действия правительства. Пока я не вижу никаких рисков для людей, которые высказывают конструктивную критику, но есть инциденты с теми же журналистами. Опасно знаете что? Опасно быть чемпионом мира и бороться за сохранность своего имущества на улице, это может стоить жизни. Опасно в этой стране просто прогуливаться по городу.
Недавно на меня тоже чуть не напали в центре города. Они не узнали меня, думаю, если бы узнали, все равно бы сказали: «А мы его не узнали, он был в очках и капюшоне». Хорошо, что я был на велосипеде, у меня была хорошая физическая подготовка. Два чувака просто бежали за мной в центре города, потому что им понравились мои наушники, я не знаю что. Я был в шоке: 12 дня, центр города, воскресенье. Вот такая у нас страна, где есть количество маргиналов, которые варятся в своем заквасе. Они, конечно, раздражены, потому что у них нет заработка, но есть идеал, который руководит ими. Элита общества, люкс-поездки в Дубай. Они видят в этом несправедливость и эту несправедливость хотят исправить насилием. У них есть оправдание: они идут на это, чтобы исправить несправедливость, которую общество допустило по отношению к ним. Ну а что? Вот он украл зеркала, потому что машина была куплена на ворованные деньги, это так оправдывают. Он обворовал дом богатого человека, вынес драгоценности, деньги. «Да наворовал он все». Никто сейчас не в безопасности.
В своей деятельности я не видел такой прям проблемы. Да, журналистов стали редко звать на эфиры. Ну и слава Богу, я ненавидел эти эфиры, но всегда боялся этим оскорбить журналистов, которые звали меня, боялся, что они посчитают меня зазвездившимся. Их перестали упоминать в СМИ. Раньше ты «пукнешь», они так и напишут: «Ануар Нурпеисов пукнул». Они пишут на популярные темы. Популярные темы сейчас – это Димаш, певица Данелия, Геннадий Головкин. Так они хотят показать, что в принципе у нас неплохо, что нами можно гордится. Вообще, я счастлив, что мы живем в 21 веке, что есть доступ в Интернет, что мы здесь и сейчас можем быть быстрее машины пропаганды: Хабара, Казахстана. Я счастлив.
– Как вы относитесь к застройке Кок-Жайлау? Аким Алматы (еще был Байбек) перенес стройку. Как вы думаете, что будет дальше?
– Я категорически против постройки курорта. Сейчас они называют его «Горный парк», но это все равно горнолыжный курорт. У меня есть семь причин против постройки. Не буду называть все, назову некоторые. Первое: мы для европейского рынка туристов, которые интересуются горнолыжкой, вообще неинтересны. С точки зрения дальности полета, с точки зрения инфраструктуры, с точки зрения сервиса. Ну как можно сравнивать сервис наших горнолыжных курортов с их Альпийскими? Мы как страна интересны им совершенно другими вещами: аутентичной историей, культурой, мировоззрением. Мы не видим, что нас отличает от их мира, но они видят. Я непосредственно работаю в туризме, вижу это. В отличии от Бауыржана Байбека, я чаще хожу в горы и знаю больше.
Если у вас бешеное желание развивать туризм, пожалуйста, я могу дать вам список национальных парков, которые нужно развивать и куда едут люди без вашей рекламы: Чарынский каньон, Кольсай. Проблема туалетов. Мне стыдно, что красота и культура нашей страны заканчивается на проблеме туалетов. Красоты, райские земли, потом вы заходите в туалет на улице, а там дырка в ад. Вот пусть депутаты день не ходят по-большому, а потом сходят туда, пусть почувствуют то, что чувствует каждый турист. Почему горнолыжный курорт включили в территорию города? Мы вообще не имеем права использовать национальный парк. Это достояние мира. Если мы будем трубить об этом, то активисты всего мира приедут и будут протестовать, там ведь есть редкие птицы. Я говорю даже не с точки зрения любви к природе, я говорю от своего лица: почему я плачу налоги и никак не влияю на то, куда они идут?
Следующее: Кок-Жайлау – это место, куда за 10-15 минут может доехать ребенок, студент, пенсионер, и они это ценят. Нет столбов, электропитания, людей. Так сделайте по уму. Хотите горные курорты развивать, хорошо, но есть какие-то нормы, зачем там строить уму непостижимый пруд? Это комары. Это вторжение в природу. Кем вы себя возомнили?
Мне жаль, что, если Кок-Жайлау застроят, мои дети не увидят того из-за чего я влюбился в горы. В Кок-Жайлау я стал фанатом гор. Не то, чтобы я их не любил, просто Кок-Жайлау дал мне понять, как прекрасна наша страна. Как будет ужасно, если построят эту тропу. Хотя там уже поставили внизу трансформаторы. Сердце кровью обливается. И это все делается под соусом развития туризма. Камон, ребята, если хотите развивать туризм – не там ищите. Поставьте просто туалеты сначала. Как минимум, из уважения к женщинам. Ладно, пацаны могут забежать за бугор, но мне очень жаль женщин. Как можно так к своим женщинам относится? К своим женам, сестрам? Я разговаривал с одним представителем (не буду разглашать его имя) министерства культуры и спорта, куда входит туризм. Он говорит, что они коммерциализируют туризм, но они не были ни на Кольсайских озерах, ни на Чарынском каньоне. Их там не было. Министр пролетит над ним, увидит «бурную» жизнедеятельность. «Ну как вы там, все нормально да? Денег нет, но вы держитесь» – и улетит. Это не подход. Я уже два года занимаюсь туризмом и знаю почти все проблемы. Я вижу, как мир использует международные приемы, почему наша страна так не делает? Бауыржан Байбек говорит, что строительство нужно отложить – это опять политический ход.
– Как думаете, что будет дальше с Кок-Жайлау, будет ли продолжаться стройка?
– Кок-Жайлау станет камнем преткновения, где власть и народ будут бороться за свое мнение, мне так кажется. Я верю, что истинная демократия произойдет именно с Кок-Жайлау. Мы профукали переименование столицы, мы профукали переименование центральных улиц, городов, потому что праздновали Наурыз (к сожалению, нас приучили гулять и отдыхать во время праздников). Но для меня Кок-Жайлау – это дело принципа. Я готов встретиться с людьми, которые принимают решения и просто попробовать объяснить по-человечески, что это абсолютно бредовая идея и это никому не нужно, кроме тех, кто хочет этим обладать. Почему мы должны строить за наши деньги то, что нам не нужно вообще? Проблем в туризме хватает. Если вы хотите развивать туризм, давайте начнем с другого. Туризм начинается с туалетов. Первое, что вы делаете, прилетая в аэропорт – идете в туалет. Вы даже границу не переходите, а идете в туалет. Все, и по туалету можно все сказать. Алматинский туалет – беда. Ну, с Нурсултанскими туалетами получше.
– Вы ведете рубрику «7 причин сорваться в Казахстан». Вы ездите в Алматы и Астану и показываете красоты природы. Что вас на это сподвигло?
– Я за то, чтобы увидеть страны, увидеть миры. Вообще, для меня героями всегда были путешественники, не ханы, не батыры. Они переплывали бушующие океаны и моря, шли вперед, зная, что там конец света. Христофор Колумб, Кук, Магеллан. Они были людьми, которые двигали человечество. Чиновники временны, сегодня они здесь, завтра они в Лондоне. А те, кто посвящает жизнь тому, чтобы двинуть человечество из невежества, показывает, что Земля круглая, не зря проживает жизнь. Это дорогого стоит.
– Те, кто пропагандирует «Рухани жангыру», помогают молодежи изучать исторические места в Казахстане. Устраивают те же походы в горы. Как думаете, поможет ли это туризму?
– Возвращаясь к «Году молодежи»: я полностью поддерживаю инициативу, намерение государства сделать некий ренессанс в головах жителей страны. Действительно, страна уже дошла до такого состояния, что нужно поднимать ее со дна и проводить культурную революцию. Даже не революцию, а эволюцию. Я всегда за эволюцию. И опять мы сталкиваемся с советским подходам: «Давайте устроим пятилетку программы «Рухани жангыру». Просто делайте, поставьте цель районам и делайте.
Знаете, сколько денег ушло на создание того же логотипа с орлом? Зачем? Декламация ради декламации. Просто делайте и все.
Мы начали свой проект в «YouTube», так как поняли, что людям нужно показать наши края. Половина даже не знает, как переводится слово «жангыру», многие не понимают термин «модернизация сознания». Зачем нужны такие сложные слова? Делайте. Вот хорошая была инициатива: «Топ-100 книг, которые рекомендуются студентам». Это же прекрасно. Можно создать «Топ-100 фильмов». Такое будут читать и смотреть. Можно придумать «Топ-10 упражнений для молодежи». Начинать с мелочей, не нужно придумывать что-то глобальное. Надо начинать с кирпичика, фундаментально, и мы придем к этому, мы модернизируемся. А если скажут, что с помощью «Рухани жангыру» мы модернизируемся, вы сидите ждете: «Так, а когда?». По мне, это абсолютно ненужная вещь.
– А был ли какой-то фидбек после ваших публикаций, видео, звонили ли вам, чтобы поделиться, что посетили места по вашим советам? Расскажите.
– Конечно, мне постоянно пишут люди в Instagram, что они посетили какое-то место. Я сам встречал в горах людей, которые говорили: «Спасибо, я с Актюбинска приехал, чтобы увидеть это». Мы живем в такое классное время, когда все в архиве, люди видят, сохраняют. Классно. Вообще, это наш последний сезон по Казахстану, я хочу сделать каждый регион, закрыть все, что еще не охвачено, и создать видеоколлекцию. Хочешь проехать по Казахстану? Вот тебе видео, смотри.
– Сейчас в школах и университетах проводятся уроки по государственным программам. Как вы думаете, хорошо ли это? Также, детей, которые только начинают учиться в первом классе, учат писать на латинице. Как вы смотрите на это?
– Я за латиницу. Да, будут определенные сложности для нескольких поколений, но как только мы получим декодировку всех улиц и названий, будет легче для интеграции в мировом обществе. И вы уверены, что в школах, университетах проводятся такие предметы?
– Да, в тех же университетах проводятся предметы по воспитанию девушек, духовно-этической культуре.
– Ну, опять же, это попытка государства продвинуть нас в 15-16 век. Сегодня мир настолько стремительно меняется, что невозможно настаивать на каких-то консервативных взглядах: казашка должна быть такой, қазақ еры сондай болу керек. Пора смириться с этим, этого уже не будет. Не будет единого образа казахской девушки: будет образ казашки в 15 веке, в 21 веке. Люди разные, их невозможно подогнать под одну гребенку, иначе мы будем одним пятном. Единство в многообразии. Именно это объединяет нас, это интересует нас в друг друге. Если мы будем одинаково стричься, носить одинаковую одежду, то мы просто потеряем интерес друг к другу. Какая этичность? Вместо нее введите урок по конституции, люди конституцию свою не знают. Не знают свои права. Этика – предмет очень субъективный. В некоторых странах есть ложками нормально, в некоторых нужно есть руками, в некоторых – палочками. Я сейчас ем все руками, кроме супа, потому что это полезно. Предмет нужно менять, да и вообще, всю школьную систему нужно менять, так как есть большие сомнения насчет ее. Те же предметы, например. Мне никогда не было интересно изучать химию. Да, кто-то скажет: «Это советская система образования, расширяет кругозор». Да зачем мне этот кругозор, я хочу изучать литературу, публицистику и видеографию. Лучше бы вместо ненужных предметов добавили ту же литературу. Это все временно. Нашим родителям преподавали марксизм и ленинизм – и где это сейчас.
– Недавно проходила выставка Ахмедиярова, там он нарисовал линию – путь развития женщины. Он сказал, что таких женщин мы можем встретить в Казахстане, в тех же поселках. Он имеет в виду, что сейчас девушки делают акцент на себе, что, если встретить девушку на улице, она будет искусственной. Он говорит, что это существует во всех городах Казахстана. Как вы относитесь к тому, что молодежь сейчас красится, делает акцент на себе?
– У каждого свой выбор. Хочет человек колоть губы – пусть делает. Проблема в том, что это все – из серии казаться, а не быть. Девочки хотят казаться быть как Кардашьян, Black star. Перестаньте казаться. Государство тоже хочет казаться для молодежи. Понты у нас из-за этого. Те же лайки, мы все зависимы от лайков. Пока не произойдет эволюция сознания, что мы становимся заложниками наших представлений.
– Если бы вы оказались в здании Мажилиса или Сената и вам дали слово, что бы вы сказали, какую тему вы бы затронули? И какой бы предложили законопроект?
– Сначала я бы сказал: «Ребят, это самый дорогой театр, в котором я был. Здесь играют актеры не самого лучшего качества, но они запрашивают огромные гонорары». А насчет законопроекта – я бы в первую очередь предложил выборность акимов в каждом населенном пункте, все с этого должно начаться. Рано или поздно мы придем к парламентской республике. Конечно, к этому нужно еще идти через многие этапы развития нашего сознания, однозначно, потому что миновав какие-либо стадии, можно навредить себе.
– Последний вопрос: на ком лежит ответственность? Нам говорят, что переименование столицы не обратить, ничего не сделаешь. Что сейчас мы можем сделать, чтобы те же выборы прошли честно?
– Я не знаю, правда. Вы задаете мне такие вопросы, на которые я сам еще не знаю ответа, потому что меня этому государство не научило. Не научило добиваться чего-либо в правовом поле, где очень много несогласных, где большинство выражают свой протест. Нас не научили добиваться этого. Поэтому, будем искать, будем щупать.
