Лекция прочитана в рамках проекта «Школа гражданского образования»
Алматы, 23 марта 2017
Судебная система Казахстана сейчас приняла упорядоченный вид благодаря определенному давлению международного сообщества и, в первую очередь, желанию Казахстана попасть в инвестиционные рейтинги и соответствовать требованиям стран организации экономического сотрудничества и развития.
Теперь она в чистом виде трехзвенная. На самой верхушке пирамиды – Верховный суд, далее – областные суды и военный суд Республики Казахстан. На нижней ступени находятся все районные суды и специализированные суды.
В Казахстане Верховный суд уже 15 лет сотрудничает с Германским фондом правового сотрудничества и, в частности, немецкое влияние привело к тому, что многие суды стали специализированными.
Есть административные, экономические, ювенальные суды, военные суды у нас еще с советского времени. И в принципе во всех областных центрах Алматы, Астане и везде, кроме Актау и Кызылорды, суды поделены также на суды по гражданским и суды по уголовным делам. Есть также специализированные суды по уголовным делам, которые рассматривают только особо тяжкие преступления. Судьей, до последних изменений в Конституции, мог стать человек с 25 лет, имеющий высшее юридическое образование, стаж работы не менее 2-х лет. Сейчас эти требования отменены и, к большому сожалению, это сделано в целях развития Международного финансового центра Астаны.
Основные проблемы судебной системы
Первая – это отсутствие доверия у населения.
Уровень доверия критический, очень низкий. Любой приговор, особенно по громким резонансным делам, зачастую подвергается сомнению общественности, и люди просто не верят суду, независимо от того прав или не прав был суд, верно или неверно он разрешил ситуацию.
Из последних таких скандальных дел стало дело карагандинского учителя Юрия Пака, дело об убийстве студента в Астане, где, как многие считают, ушел от ответственности Аян Мейрбаев. Такие приговоры сотрясают судебную систему, и у многих людей возникают вопросы правильно ли всё разрешил суд. И тут надо отдать должное, порой суд принимает верное решение, но люди просто уже суду не верят – это огромная, колоссальная проблема, над которой судьям нужно задуматься. Последние месяцы ряд судей верховного суда уже сами лично вышли в Facebook. Советую на них подписываться.
Определенная работа проводится, я вижу, в социальных сетях, в СМИ, как-то активизировалась их работа, это, конечно же, надо приветствовать. Но в целом судебная система остается крайне закрытой и вот так взять с улицы и просто прийти, попасть туда, на судебное заседание до сих пор не является возможным. Бывают также журналистские скандалы, когда журналистов выпроваживают из зала судебного заседания.
Вторая огромная проблема судебной системы – коррупция.
Но, наверное, она во многом носит преувеличенный характер. Я, в принципе, могу сказать из своей практики, что в подавляющем большинстве своем гражданские дела, если нет какого-то политического влияния, судьи разрешают спокойно и действительно справедливо. По крайней мере в Алматы это ощущается. Произошла и определенная чистка в судебной системе, а также, на мой взгляд это очень важно, – кадры судебной системы молодеют.
Третьей, наибольшей проблемой в судебной системе все-таки остается обвинительный уклон в уголовном судопроизводстве у судей.
За весь прошлый год в Алматы примерно из 5 тысяч уголовных дел по делам публичного обвинения, то есть, где обвинение поддерживает прокурор, был оправдан один единственный человек. Это шокирующая цифра. Когда мы выступали осенью на форуме адвокатов, местные адвокаты рассказывали о том, что у нас очень мало оправдательных приговоров и постоянно этими цифрами оперировали. Однако нас никак не могли понять иностранные эксперты, почему мы об этом говорим: какая разница сколько оправдательных приговоров выносится, а мы никак не могли донести до экспертов, что их у нас просто нет.
И жизненный совет: принять и понять, что наш суд не оправдывает. Просто возьмите это за аксиому, где бы вы с ним не столкнулись. Не надейтесь на оправдание, это горькая правда. Любое уголовное дело, будь оно у вас или у ваших близких, если возникли проблемы с Фемидой, со следствием, их надо стараться решить до суда, максимально прибегая к помощи адвоката.
Также в судах существует кадровая проблема. Вы понимаете, что просто так, придя с улицы, судьей стать невозможно. У нас предпринимаются какие-то попытки прозрачности, но я считаю, что они явно недостаточны. По несколько сотен юристов претендуют на звание судьи, однако мы не видим почему между кандидатами, например, Ивановым, Мыкынбаевым, Аубакировым и еще кем-то выбрали именно такого-то кандидата, мы не понимаем этого. Открытости и прозрачности нет.
Есть очень широко распространённый довод, что мы должны выбирать судей. Но на самом деле судья – все-таки не аким города, не политик, а юрист, который охраняет правосудие от имени государства. Здесь, на мой взгляд, важно кто и как прошел выборы, на основании какого экзамена избрали судью, как он прошел стажировку в суде, из кого он выбран. Вот таких вопросов к кадровому потенциалу судейскому очень много. Еще добавлю, что у нас есть гражданское судопроизводство, в подавляющем большинстве мы судим людей по гражданским делам. Есть также уголовное судопроизводство. Если раньше были преступления, то сейчас еще уголовные проступки введены – это что-то среднее между преступлением и административным правонарушением. По административным правонарушениям действует судопроизводство по административным правонарушениям – административные суды. И планируется, что в ближайшие годы у нас появится кодекс административного судопроизводства и соответственно появятся административные судопроизводства, суды по делам между гражданами и организациями с одной стороны и государством с другой.
Если говорить о суде присяжных, это вообще без варианта. У нас суды присяжных в Алматы рассматривают примерно в год 5 уголовных дел. То есть, по большому счету – это такая потемкинская деревня, фасад демократии, ширма. Фактически по стране они в год рассматривают каплю в океане. Они рассматривают только дела, которые связаны с пожизненным лишением свободы и смертной казнью.
Где-то около года или полутора лет назад, когда президентом была принята программа 100 шагов, было заявлено, что суды присяжных у нас начнут шире эти дела, якобы, рассматривать. У нас очень сильная, колоссальная проблема нежелания, неприятия вот этих вот судов присяжных со стороны Верховного суда, потому что присяжные это такая естественная конкуренция в суде, генеральной прокуратуре и Министерстве внутренних дел, ну и в принципе во всех правоохранительных органах.
Что происходит в суде присяжных – это самый важный вопрос для демократии, потому что это, на мой взгляд, важнейший демократический институт, который действительно очень важен, очень нужен. Выяснилось, что присяжные с улицы не горят желанием обвинять людей на ровном месте, если слабая доказательная база собрана полицией и прокуратурой. Выяснилось, что у нас косноязычная прокуратура, которая не умеет убеждать людей в своей правоте. Вот эти все проблемы конечно привели к тому, что институт присяжных прожил с 2010 по 2013 год в довольно демократичном режиме, рассматривая почти все особо тяжкие преступления, а сейчас он сведен только до тех преступлений, где есть пожизненное лишение свободы или смертная казнь. Суд присяжных отбирается акиматовским списком избирателей, их предоставляет акимат. Судьи часто жалуются, что в этих списках очень много ошибок, люди из этого списка уже переехали в другие города, не приходят, не зарегистрированы по своему адресу, есть там и умершие уже люди. Эта проблема не с судьями связана, конечно же, а собственно с акиматами. Так ведутся у нас избирательные списки. А вообще любое совершеннолетнее лицо может войти в список присяжных, особых проблем нет.
У кого есть полномочия снять судью с должности?
Судья назначается указом президента и указом президента он снимается с должности, по рекомендации Высшего судебного совета.
Судебное жюри в Астане рассматривает жалобы на судей и решает вопросы о привлечении к дисциплинарной ответственности.
Если у вас идет судебное дело, вопрос: «Куда писать жалобу на судью?». Давайте разберемся. Если вы просто не согласны с решением судьи, то претензий к самому судье быть не должно. Вы идёте и обжалуете это решение в апелляции, оспариваете его. Но если вам показалось, что судья вел себя неэтично, нарушил ваши права, то жалоба подается председателю областного суда. Председатель внесет свое решение в судебное жюри в Астане, что судью нужно привлечь к дисциплинарной ответственности. Если судья вел себя по-хамски, грубил, опаздывал, пьяный пришел на процесс, мобильным телефоном во время процесса пользовался, кричал, то есть еще комиссия по судейской этике при каждом областном суде.
Общественный резонанс как-то влияет на итоговое решение суда?
На самом деле – это палка о двух концах. Резонанс в наших условиях может повлиять и на то, что у судей уже хода назад не будет. В определенных делах, может быть, имеет смысл стараться сделать так, чтобы они не попали в поле зрения общественности, потому что доверия судебной системе настолько у народа нет, что любое решение, вынесенное в пользу подсудимого, заведомо считается неправильным.
Взять дело того же Аяна Мейрбаева по убийству студента. У подавляющего большинства, судя по комментариям, сложилось категоричное мнение, что Аяна Мейрбаева отпустили просто потому, что он богатый. Многие решили, что он смог купить свободу. На самом деле, не зная всех обстоятельств дела, даже глядя на это видео я, например, как человек работающий по уголовным делам, и притом один из первых критиков судебной системы, не могу сказать с уверенностью, что он виноват. Мне об этом судить тяжело. Но в то же время, если вы сталкиваетесь с какой-то явной, вопиющей несправедливостью, то, конечно же, к резонансу прибегать надо и это безусловно. Резонанс в первую очередь благоволит потерпевшему.
