После суицида ученика алматинского НИШ ученицы 11-го класса этой же сети школ Мадина Раилова и Дарига Джанабаева призвали школьников поддержать флешмоб «У одежды нет гендера». Мадина стала одной из активисток акции, что происходило после – читайте в нашем материале.
9 декабря Мадина выступила на встрече МИСК Human Rights Bar в Алматы и рассказала о флешмобе «У одежды нет гендера». Мы собрали материал из ее выступления.
Айгерим Тлеубаева
Нет, нет и нет – тройной запрет от администрации школы
Мадина учится в НИШ физико-математического направления, но раньше училась на химико-биологическом, где у нее осталось много знакомых. В тот день соклассники подтвердили, что погибший мальчик был одним из участников летнего лагеря, где была и Мадина.
«В тот день я много плакала», – вспоминает она.
«Вечером я встретилась с моей подругой Даригой, мы обсуждали эту тему, – продолжает Мадина. – Потом списались с другом Сергея, который тоже был в летнем лагере. Он рассказал, что они (одноклассники погибшего – прим. редакции) хотят организовать флэшмоб: всем классом прийти в школу в юбках. Я сказала: «Мы тоже так сделаем», пообещала рассказать своей школе и поддержать акцию».
На тот момент Мадина была вице-президенткой школы и написала сообщение заместителю директора по воспитательной работе и куратору школьного самоуправления.
«Я попросила ее организовать «День толерантности»: чтобы мы все пришли в юбках, развесили плакаты с поддерживающими надписями, – вспоминает девушка. – После этого она мне позвонила. Мы разговаривали примерно 40 минут. Я упрашивала ее, чтобы все пришли в юбках, на что она ответила категорическим нет. Тогда я попросила разрешить расклеить поддерживающие постеры, она сказала нет. Я спросила, можно ли хотя бы запустить в сторис аккаунта организации самоуправления НИШ информацию о признаках суицидального поведения. Она сказала: нет, ничего нельзя, эту новость нужно просто забыть».
Самоорганизация и манифест
Мадина решила все равно что-то организовать.
«Потом я увидела новость, в которой администрация НИШ ХБН Алматы отрицала, что мальчик был в юбке, что был разговор с психологом и куратором. Меня это взбесило. Грусть, обида и злость во мне превратились в ненависть. Я поняла: то, что нас ругают – это ничтожно по сравнению с тем, что произошло».
Мадина и Дарига запостили личные сторис с призывом к школьникам, приглашая их прийти в школу в юбках, а также опровергли заявление администрации школы.
«Мы организовали это все около полуночи. Поняли, что молчать нельзя, потому что это полный беспредел. Школа стала настолько авторитарной, что ей было все равно на жизнь человека. Они просто хотели замять, чтобы не осталось никаких пятен на их репутации», – отмечает девушка.
Школьники создали группу «Юбка» в одной из социальных сетей, описали цель акции и некий манифест: «Показать, что нам не все равно и что есть огромное количество людей, которые готовы поддержать тебя вне зависимости от того, кем ты являешься. Нам все равно на твою сексуальную ориентацию, нам все равно на твою одежду, ты все равно являешься полноправным членом нашего общества, как и любой другой человек. Мы хотели показать, что в нашей школе есть огромное количество либеральных и прогрессивных детей. Что даже если администрация не такая, есть много людей, готовых тебя поддержать».
В группу начали добавляться школьники и из других школ. Количество участников дошло до 200, они говорили: «Мы тоже хотим вас поддержать и провести эту акцию».
Флешмоб и помощь неизвестного учителя
«На следующий день мы встали 6 утра, чтобы найти как можно больше юбок, – рассказывает Мадина. – Написали детальный план и скооперировались с участниками».
Тем временем один из учителей переслал школьникам такое сообщение из чата педагогов: «Уважаемые коллеги! Сегодня некоторые мальчики, сами того не зная, решили протестовать и прийти в юбке. Просьба игнорировать внешний вид таких учеников, не обращать внимания и не комментировать. С данными учениками ведется работа. Благодарю!».
«У нас была централизованная система: ребята могли отдать юбки, оставив их в моем шкафу и в шкафах еще нескольких организаторов, которые были разбросаны по школе, – вспоминает девушка. – Это было сделано, чтобы не было скопления, которое могла заметить администрация. У нас был план: в 10 утра, во время 15-минутной перемены и завтрака выйти на задний двор школы, чтобы сделать фотографию».
Дарига также приехала в школу, где планировался флешмоб, но ее выгнали спустя 20 минут. А через час девушек вызвали к директору.
«Нас вызвали к директору именно перед этой переменой, когда мы должны были сфотографироваться и держали больше часа. Директор пытался с нами разговаривать. С начала он спрашивал, зачем мы это делаем. После всех наших доводов, на которые администрация не давала конструктивного ответа, они просто сказали, чтобы мы сняли юбки».
«Я ответила, что мы не снимем, что мы сделали эту акцию и мы ее завершим, а дети до конца дня будут ходить в юбках. Директор начал озвучивать гомофобные высказывания: «А что если у нас вся страна будет такой!», а также высказывания против свобод человека. После этого он сказал, что если мы не снимем юбок, то он вызовет всех наших родителей. Я спросила его: понимает ли он, что после аналогичных действий вчера родители ребенка устроили дома скандал и он совершил суицид. Он сказал, что будет вызвать родителей всех учеников, кто придет в юбках».
Этим временем, на той самой 15-минутной перемене, куда не смогли дойти организаторы, дети самостоятельно скоординировались и сделали много фотографий, которые разлетелись по соцсетям.
После флешмоба: давление на родителей
Администрация школы начала вызывать родителей учеников в школу. По словам Мадины, поступок детей был расценен, как нарушение дисциплины и управление школы просило повлиять на них. Также Мадина рассказала, что отец одного из организаторов пришел в школу и начал кричать на весь класс, чтобы дети сняли юбки – дети чувствовали огромное давление.
«Я пришла к директору и попросила прекратить это, потому что на детей будет огромное давление со стороны родителей. Приехали СМИ, но их не впускали в школу. Я пыталась выйти, чтобы дать комментарии, чтобы СМИ могли это распространить, чтобы нас не начали вызывать на дисциплинарные советы».
Школьники получили поддержку со стороны других школ, акцию поддержало движение «Не молчи KZ», выложив в свой инстаграм транскрипт диалога погибшего Сергея с куратором.
После разговора с директором и родителями большинство учеников сняли юбки, и, хотя они планировали сделать еще одно общее фото, никто не вышел во двор, потому что перед выходом из школу уже стояла администрация.
«Я побежала на остановку, – вспоминает Мадина. – Там уже были СМИ, Дарига давала интервью, со мной был мой друг, который надел юбку. Потом на эту остановку пришли директор и завуч, которые тоже начали давать комментарии, отрицая все произошедшее: никаких наказаний, ничего не было».
«Акция и протест не были вызваны суицидом. Протест был вызван действиями администрации, фактом, что существует сексизм, существует гетеронормативность, – подытоживает девушка. – Протест был из-за этого. Мы не говорили, чтобы протестуем из-за Сергея. Мы протестовали против дискриминации. Ему мы уже ничем не могли помочь, но могли помочь всем остальным меньшинствам, которые испытывают буллинг и дискриминацию со стороны администрации, одноклассников и так далее. Это и было смыслом нашей акции».
Обвинения и хейт
После того, как СМИ оставили тему, в школе, по словам Мадины, наблюдались вспышки агрессии от кураторов.
«Мне говорили, что родители не хотят отправлять своего ребенка в НИШ, потому что мальчики ходят в юбках и это все из-за меня; говорили, что я позорю НИШ, что не выпустят меня разговаривать с журналистами. Было очень много пассивного завуалированного хейта стороны учеников и администрации. До сих пор есть некоторая агрессия и пренебрежительное отношение ко мне и мальчикам нашей школы, участвовавшим в акции».
«Но у нас появилось понимание, что дискриминация внутри школы – это то, с чем можно бороться масштабно, – тем не менее уверена Мадина. – У детей появилось понимание масштабов влияния на существующие проблемы. Дети гораздо более смелые и открытые к диалогу. Я знаю, что были проведены беседы, но дети не боятся говорить о проблемах. И несмотря на весь хейт, мы поняли, что можем повлиять на ситуацию в долгосрочной перспективе».
